Как редкий мини-дельфин стал случайной жертвой незаконного промысла «морского кокаина»
Калифорнийская морская свинья водится в небольшой области Калифорнийского залива в Мексике. Это морское млекопитающее ближе к вымиранию, чем любое другое на планете. Сегодня морских свиней в дикой природе может оставаться меньше десятка. Их выживание зависит от исхода борьбы рыбаков и экоактивистов.
Калифорнийский залив, он же Море Кортеса или Алое Море; знаменитый исследователь глубин Жак-Ив Кусто называл его «мировым аквариумом».
Одно из его сокровищ — серебристый маленький дельфин с глазами панды, получивший неблагозвучное имя «морская свинья». Его дни могут быть сочтены из-за незаконной добычи другой краснокнижной особи — рыбы тотоаба.
Эта рыба, которая может вырастать до того же размера, что и морская свинья, была для жителей побережья традиционным источником пищи, пока ее не включили в список редких особей.
«Мы ее ловили в 60-х и 70-х годах, — вспоминает президент ассоциации рыболовов прибрежного города Сан-Фелипе Рамон Франко Диас. — Потом пришли китайцы с чемоданами, полными долларов. И купили нашу совесть».
Китайцам нужен был плавательный пузырь тотоабы. В Китае считается, что он обладает целительными свойствами, хотя это и не доказано наукой.
По данным НКО Earth League International, килограмм таких пузырей, после десяти лет сушки, в Китае можно продать за 85 тыс. долларов. Рыбакам в Сан-Фелипе доставалась только часть прибылей, но для бедного городка это было немало, и бизнес на «морском кокаине», как начали называть пузыри, быстро расцветал.
«Браконьеры, криминальные элементы, настолько сильны, что их можно увидеть средь бела дня с их незаконными сетями и тотоабой», — говорит Диас.
Каждый день в сезон рыбалки бесконечная череда грузовиков подвозит лодки к бетонному спуску к морю на городском общественном пляже. Лодки, по большей части не лицензированные, опускаются на воду, а их экипажи готовят сети к ловле.
«Жаберные сети длиной, пожалуй, сотни метров и десять метров в высоту, — говорит сотрудница мексиканского НКО «Музей китов» (Museo de la Ballena) Валерия Таунс. — Они встают подводной стеной».
Для защиты морской свиньи в верхней части Калифорнийского залива жаберные сети запрещены, но их все равно применяют, особенно рыбаки с разрешением на ловлю креветок или палтуса. Размер добычи зависит от размера ячеек сети — и в самые опасные для морской свиньи жаберные сети ловят и тотоабу.
«Морскому млекопитающему трудно освободиться из этих сетей — они в них попадаются», — говорит Таунс.
В заповеднике для морских свиней у берегов Сан-Фелипе коммерческая ловля рыбы вообще запрещена. Площадь заповедника — около 1800 кв. км., но находящаяся внутри него «зона нулевой терпимости» к промыслу — это всего 225 кв. км.
«Музей китов» поддерживает группу рыбаков, проявивших интерес к отказу от жаберных сетей, и спонсирует другие виды морского хозяйства, такие как устричные фермы. Также это одна из нескольких НКО, которые убирают сети из защищенной зоны.
Это постоянный источник трений между местными жителями и экоактивистами.
31 декабря 2020 года один рыбак был смертельно ранен, а еще один серьезно пострадал когда их лодка столкнулась с сильно превосходящим ее в размере кораблем международной НКО Sea Shepherd, убиравшим сети.
Обстоятельство столкновения до конца не выяснили, но результатом были беспорядки в Сан-Фелипе, где стоял на якоре корабль «Музея китов».
«Они хотели сжечь нашу лодку, — говорит Таунс, которая в тот момент была в море и испытывала безопасные для морской свиньи сети. — Когда я вернулась, другие рыбаки, работавшие с нашим альтернативным оборудованием, защищали нашу яхту и уговаривали людей: «Не жгите лодку! Это не враги!»
Корабль «Музея китов» отделался разбитыми окнами. Мексиканскому флоту тогда повезло меньше: в гавани сожгли патрульный катер.
Сейчас ситуация остается напряженной. В ВМС говорят, что патрули и съем сетей в заповедной зоне проходят регулярно. Однако в процесс вовлечены лишь немногие НКО. «Музей китов» ждет продления лицензии, а Sea Shepherd так и не вернулись в Сан-Фелипе после столкновения с рыбацкой лодкой.
Климат безнаказанности и недочеты в работе полиции приводят к тому, что десятки лодок в охоте за тотоабой отчаливают с пляжа Сан-Фелипе в сторону заповедника.
«Их не останавливают никакие власти, — говорит Рамон Диас. — Если посмеешь к ним подойти — получишь пулю. Море Кортеса захватила организованная преступность».
«Раньше надо было следить за ветром и морем, — говорит бывший ловец тотоабы. — Теперь можно встретить еще и вооруженных сумасшедших».
Беспорядки и гибель рыбака 31 декабря прошлого года попали в международные СМИ, и на ситуацию в Сан-Фелипе обратили больше внимания.
Сейчас мексиканское правительство рассматривает предложения, которые, вероятно, порадуют рыбаков, но экоактивистам вряд ли понравятся.
Одно из них — вычеркнуть тотоабу из списка вымирающих особей, второе — легализовать незаконную ловлю в заповеднике.
«Мы хотим разграничить отдельные зоны, например, для горбача и креветок, — объясняет член правительственной рабочей группы по устойчивому развитию верхней части залива Иван Рико Лопес.
«Заповедник огромен. Если соблюдать запрет на рыболовство в его пределах, рыбакам будет просто нечего есть. Поэтому нужно двигаться в сторону легализации промысла», — говорит он.
Правительство раздает рыбакам специальные сети «сурипера», не представляющие угрозу морской свинье. Их раздали уже три тысячи, но рыбаки жалуются, что с этими сетями их улов на 80% ниже.
«Этот показатель нужно повышать, — говорит Рико Лопес. — Мы ищем альтернативы, но нам нужно убеждать местные общины — если они не примут участие в принятии этих решений, то успеха не будет.»
Возможно ли защитить ценное животное и не лишать рыбаков куска хлеба? В Сан-Фелипе незаконный промысел тотоабы, участие организованной преступности и отсутствие других перспектив у местных жителей породили токсичную среду. Действует и культурный механизм: тотоаба — традиционный предмет промысла для местных рыбаков.
Валерия Таунс предупреждает рыбацкие семьи Сан-Фелипе, которые не хотят прислушаться к призывам спасти дельфина: «Не думаю, что люди захотят покупать товары из региона, где человек полностью уничтожил целый вид».
После очередного сезона промысла тотоабы, доживет ли до следующего года хотя бы одно из редчайших морских млекопитающих?
«Конечно! Всегда нужно надеяться. Поэтому я здесь», — отвечает Валерия Таунс.